Прошу прощение за долгое молчание.
Повесть не заброшена, просто лето и начало ролевого сезона внесло свои коррективы в наличие свободного времени. А еще у меня
запил нашел новую работу редактор и ему не до меня. )
Новая глава уже пишется, но боюсь будет не раньше сентября.
У повести появилось новое название:
Украденный дом.
Если кому-то нужно, то с 1 по 14 главу теперь можно прочитать единым файлом для электронных книг:
http://vk.com/doc3435687_317474884А пока:
Глава 14.
Закат.Эхо капающей воды разносилось далеко в подземной шахте и вплеталось в череду тихих и не очень понятных шорохов и звуков, доносившихся из уходящего в никуда черного нутра тоннеля. Это была уже не каменная пещера, промытая подземной рекой и доделанная руками гномов, а именно шахта. Потолок поддерживали деревянные балки, на стенах висели давно потухшие фонари.
Внезапно тишину разорвал громкий звук. Гуки и люди чокнулись металлическими кружками, немного расплескав гномий самогон.
- Ну, еще раз за знакомство! – провозгласил гном-следопыт, который представился Чубом.
Все вылили в себя крепкое обжигающее пойло. Даже в скудном свете маленького костра, топившегося щепками с балок, поддерживающих потолок, были видно, как раскраснелась от выпитого Лиса. Гуки же были словно ни в одном глазу. Закусывали легендарный напиток скудными запасами сухого пайка.
Чуб разлил остатки самогона из кожаной фляги.
- Ну, за удачное окончание приключения!
Трицитиана выпила, выдохнула, скривилась и крякнула.
- Еще не окончание. Как там Штырь?
У гнома с курчавой бородой, которого звали Штырь, сильно воспалилась рана, оставленная стрелой Сыновей Черного медведя. Ягодица так распухла, что даже пришлось надрезать штаны, чтобы задница в них помещалась. Последние несколько часов гном не приходил в сознание и у него был сильный жар.
- Я сделал все, что мог. – вздохнул Чуб. – Если Штырь сможет пережить эту ночь, значит с ним все будет хорошо. К утру, мы уже выберемся на поверхность.
- Ночь, утро… - протянул Лаи. – Как ты это определяешь здесь в шахте?
Гном пожал плечами:
- Чувствую.
Громкий, неистовый крик заставил отряд вздрогнуть, а лошадей испуганно заржать.
- Это кто это не переживет ночь!? - в свете костра, неуверенно стоя на ногах и сильно пошатываясь, появилась низкорослая бородатая фигура. – Самогону хоть оставили, мерзавцы?
- А ты присаживайся, присаживайся, Штырь. – ладонью похлопал рядом с собой Лаиколло. – Мы тебе нальем.
- Ах, ты ж поганец этакий! – насупился гном. – Я, это, пешком постою.
Костер давно погас, и густая, словно осязаемая тьма сомкнулась над отрядом. Завернувшись в свой меховой черный плащ, Лаи лежал и никак не мог уснуть. Юноша перевернулся на один бок, потом на другой. Одежда после купания в Альбе и ледяного потока в пещере была просушена над костром, но все равно местами осталась еще влажной. Приятно пахло табаком, и иногда во тьме зачиналась чуть видимая красная точка. Это третий гном по имени Тик, курил трубку, чтобы не заснуть на ночном дежурстве.
Наконец Лаи не выдержал бессонницы и вылез из-под тяжелого плаща.
- Эй! Как ночка протекает? – прошептал юноша в направлении, откуда слышался запах табака.
- Чудесно и спокойно. – ответили из темноты хриплым шепотом. – Шахты это мой дом.
- А я вот заснуть не могу. – пожаловался Лаиколло. – И темень эта так давит. Словно мне глаза выкололи. Иногда, даже страшно становится.
Гном у стены чем-то зашуршал:
- У меня трубка запасная есть. Хочешь табачком угощу?
Вспышка огнива ярко полыхнула в темноте. Лаи открыл глаза и затянулся ароматным горько-сладким дымом. Дым немного обжигал рот, но все равно был приятным и как-то расслаблял.
- Представляю как вам людям тяжело здесь под землей. – посочувствовал собеседник, убирая огниво в мешочек на поясе. – Каждый уважающий себя гном, в определенном возрасте должен пройти обряд инициации. Кандидат отправляется на три месяца под землю со скудным запасом провизии и багажом знаний, которым его род, должен снабдить его. Первый месяц под землей в одиночестве и темноте очень тяжело. Не все выдерживают, некоторые сходят с ума, а то и вообще пропадают без вести. Но те, кому удается преодолеть себя и сдружиться с местными духами, становятся настоящими гномами. Мы видим в темноте, знаем, где в подземных пещерах и шахтах можно найти съедобные растения и воду…
- Тут что-то растет? Без солнца?
- Еще как растет. Именно из подземных растений, мы и делаем наш лучший самогон. Потому его так высоко ценят по всему миру. О, кстати! Прислушайся.
Лаи прислушался. Где-то далеко во тьме слышался тихий женский плачь. Юноша вскочил, держась за стену шахты.
- Это Марико? Наверное, она пошла за нами! Нужно ее найти.
Юношу потянули вниз за штанину.
- Успокойся. Это не Марико. Это Двуликая Плакальщица.
Лаи это известие совершенно не успокоило, а еще и напугало.
- Кто?
- Двуликая Плакальщица. Тебе посчастливилось ее услышать. Так повезло не каждому человеку.
- Чувствую себя просто везунчиком. – мрачно отозвался юноша, садясь обратно на пол шахты и подтягивая штаны.
- Двуликая уже многие столетия ищет своих сыновей в шахтах и подземных пещерах. Когда-то два молодых гнома ушли в пещеру, чтобы пройти обряд инициации и пропали. Мать бросилась их искать и не вернулась - до сих пор ищет. – гук задумчиво затянулся и некоторое время молчал, слушая плач. – Вот заплутаешь ты в пещерах, и выйдет тебе навстречу из стены молодая красивая гномья женщина в слезах. Обрадуется тебе, решив, что ты ее сын. Поманит пальцем и поведет тебя к выходу. Но будь осторожен, когда до выхода на поверхность останется всего нечего и уже вдалеке станет виднеться выход, женщина вдруг повернется. Тогда увидишь ты настоящий ее облик – безумной древней старухи. В этот момент поймет Двуликая, что обманулась, и ты не ее сын. Тогда закричит они диким криком в своем безумстве. И криком этим оглушит тебя, закружит, и вновь ты окажешься в том месте, где встретил Двуликую.
- Мрачноватенько. – пробубнил окончательно подавленный Лаиколло, попыхивая трубкой. – Опасно тут у вас в шахтах, духи всякие злые.
- Двуликая не злая. – возразил собеседник. – Но и не добрая. Она сама по себе. А если встретишь ее, то не бойся, иди за ней, выведет она тебя. Просто в тот момент, когда она повернется и поймет что ты не ее сын, нужно сразу схватиться за стену и крепко держаться, пока Двуликая кричать не перестанет. Тогда никуда ты не переместишься и останешься возле выхода на поверхность.
Лаи прикрыл пальцем отверстие в трубке, чтобы получше раскурить ее.
- Кого еще можно встретить в ваших владениях и как с ними себя вести?
Собеседник помедлил с ответом, но потом сказал:
- Шурбан. Лохматиком у ваших шахтеров зовут.
Лаи усмехнулся и закашлялся.
- Это гном, который бороду годами не подрезает что ли?
- А ну не смейся на Шурбаном, а то накажет тебя! Хозяин он всех шахт и штреков. – гневным шепотом возмутился собеседник и обиженно засопел.
В полной темноте Лаи нащупал плечо гнома и несильно сжал.
- Прости, господин гном, не по злому умыслу, а по глупости сказал.
- То-то и видно, что по глупости, - продолжая сопеть, буркнул гук.
- Так кто этот хозяин шахт?
Гном сильно затянулся, так, что разгорающийся в трубке табак осветил его большой нос и черные глаза.
- При добыче угля в шахтах часто появляется рудничный газ. Его почти невозможно заметить – он ничем не пахнет. Но от любой искры воспламеняется. А если рудничного газа будет много, то произойдет взрыв и обвал.
- Ну?
- Сейчас-то канареек используют. Как перестала чирикать в клетке – значит газ появился и тикать надо. А в старину была такая профессия – газожег. Лихие парни в нее шли или отчаявшиеся. Завернутся в шубу, оденут меховую шапку и перчатки. Обольются обильно водой, и с факелом по шахтам ходят – газ выжигают. Но кто ж знает где газ и сколько скопилось. Каждый новый выход на работу у газожегов равносилен самоубийству.
- Рисковое занятие.
- И вот один молодой гном полюбил прекрасную девушку. Но отец у девушки был жадный до денег и не хотел отдавать дочь за бедного. А молодые любили друг друга безумно. И от отчаянья этот гном устроился газожогом, чтобы быстро состояние сколотить.
- И видимо погиб?
- Да, в первый же свой рабочий день его отправили обойти всю шахту с факелом, толком не объяснив суть работы. Скопление газа, взрыв, обвал... Вот так и бродит до сих пор дух его по всем шахтам.
- А он добрый, злой или тоже сам по себе?
Гном некоторое время курил, молча, потом продолжил.
- А вот послушай история была: работал один гном в шахте. Притомился за день, прилег возле балки отдохнуть, да и задремал. Тут сквозь сон слышит: «Водицы бы мне, в горле совсем пересохло». Открывает глаза, а там гном какой-то старый совсем, еле душа держится. И в лохматую грязную шубу одет. Не сообразил он тогда сразу кто перед ним. Ну, встал, снял с пояса флягу, пошел к нему, а за спиной грохот. Ровно туда, где шахтер лежал, с пололка обвал случился. Обернулся я к деду, а его, как и не было.
Лаи почувствовал несильный тычок под ребра.
- Так, что не смей в подземельях над Лохматиком смеяться!
Вниз по предгорьям сбегали желто-зеленые поля жесткой травы. Листвой на деревьях и кустах, которая еще не опала и даже не пожелтела, шелестел легкий свежий ветер. В голубом небе плыли белые облачка и ярко светило солнце. Попав на другую сторону гор, отряд будто вернулся на месяц назад во времени.
- Друзья, добро пожаловать в Ваницию! – громко провозгласил Штырь и скривился от боли в ягодице.
- А тут еще лето! – удивился Лаиколло. – Вот чудеса!
- Конечно лето, - усмехнулся Чуб. – Ну, что же, нам на восток, вдоль гор. А вы куда?
- Нам нужна деревня Агат, - пояснила арт`три.
- В таком случае нам опять по пути. – улыбнулся гук. – Наша новая выработка железной руды как раз находится недалеко от этой деревни. А что вам там нужно, если не секрет?
- Не секрет, нам нужен мой отец. Там его хутор в предгорьях близ деревни.
Чуб нахмурился и потер лоб:
- Высокий, худой и совершенно седой господин? Ломонд, кажется?
- Как узок мир! – удивилась Трица. – Откуда ты знаешь моего отца?
- В Агате нет кузнеца. Все к нам на выработку приходят, если что-то купить или починить.
Кони медленно спускались по каменистой пологой гряде, спеша к жесткой, но все равно такой желанной траве предгорий. Гривы коней, волосы путников, а так же кое-чьи бороды, трепал ветер. Лиса опять сидела позади Лаиколло на Упрямце.
- Как это все мило, - съязвил Лаи. – А мне вот больше интересно вы-то зачем так сорвались от своего каравана домой?
- Информация о том, что новые баллисты для Грейсвана поедут этим караваном, была известна только одному человеку. Мы специально ему про это сказали, чтобы проверить на вшивость.
- И он оказался вшивым?!– усмехнулся юноша.
- Да, - зло оскалился гук. – И теперь его вшивую голову нужно отделить от тела.
- Обидно, когда среди своих крыса. – посетовала арт`три.
Гном скривился:
- Не среди своих. Это один из заказчиков этих самых баллист, из Грейсвана.
- Ничего себе! – удивился Лаи. – На кого же работает этот предатель? Не на варваров же!
- Известно на кого, - хрюкнул Штырь в курчавую бороду. – Вся зараза от туда – из Хадна`ара. Зашевелился враг. Чую война скоро.
- Типун тебе на язык, уважаемый гном. – упрекнула Трица.
- Типун то может и вскочит, но Грейсван не просто так все больше оружия заказывает. Да и на юг в Фельдбон только и отправляем караваны. Одну выработку уже истощили, новую в прошлом году открывать пришлось.
- Так и вы не в накладе, - улыбнулся юноша. – За оружие то золотом платят.
- Так-то оно так, - вздохнул Тик и погладил бороду. – Но как бы и самим скоро взяться за оружие не пришлось.
- Живы будем не помрем. – улыбнулся Лаи. – Кстати Тик, спасибо, вчера ты меня своими байками в шахте убаюкал. Я даже не заметил, как уснул.
- Какими еще байками? – нахмурился гук.
- Ну, что-то там про Лохматика, про Двуликую… - почесал затылок юноша.
- Перепил ты вчера, вот и приснилось всякое. – хмыкнул, Тик направляя лошадь вокруг огромного валуна.
- Что значит приснилось? Ты ж меня еще табаком угощал! – удивился Лаиколло.
- Курево? – встрепенулся Штырь. – Кто сказал курево? Это какая гнида заныкала сухой табак и не делится?
- О чем ты парень? – удивился Чуб, слушающий разговор. – У нас весь табак в Альбе промок. Который день без курева страдаем.
Лаи посмотрел на Штыря, потом на Чуба, затем на Тика. Потом еще раз на каждого по очереди.
- Умные да? Сговорились развести меня?! – он хитро прищурился. – Только трубку надо было у меня тогда назад потребовать. Я ж ее зажал, ха!
Юноша залез в свою седельную сумку, некоторое время там копался, а потом извлек на свет небольшую каменную трубку.
- Ну, теперь давайте делайте удивленные лица и убеждайте меня, что впервые ее видите!
- Разреши? – протянул руку к трубке Чуб.
А когда Лаиколло отдал ему трубку, гук долго рассматривал и изучал ее. Остальные гномы подвели своих лошадок поближе и тоже смотрели во все глаза.
- Это же катлинит! – благоговейно произнес Штырь.
- Ах, да точно - моя! Давай ее сюда! – тут же нашелся Тик.
- Ну-ка цыц! – рявкнул на Тука Чуб. – Ему эту трубку дали, значит она принадлежит ему.
Лаи с беспокойством переводил взгляд с одного гука на другого.
- Я не понимаю чего вы такое задумали, но мне это не нравится.
Чуб вернул трубку юноше, бережно держа ее двумя руками:
- Ничего мы не задумали многоуважаемый Лаиколло. Но сдается мне, что вчера ночью ты имел счастье беседовать с самим Шурбаном – духом и хозяином всех шахт и выработок. Трубка эта изготовлена из катлинита – минерала, которого в ни в Хадоле ни в Ваниции не встречается.
- А где он встречается? – опасливо рассматривая маленькую трубку спросил юноша.
Гномы переглянулись. Чуб кивнул.
- Встречается он только на острове Семи Башен, который несколько сотен лет назад принадлежал гномам и с которого нас прогнали волшебники. А потому трубок таких столетиями никто не изготавливал и они огромнейшая редкость.
Вечером под высоким раскидистым деревом не таясь, развели большой костер. Трицитиана извлекла из вещей свой небольшой изогнутый лук, несколько стрел и отдала Лисе.
- Ты уверена, что ей можно давать оружие? – подозрительно наблюдая за манипуляциями арт`три, спросил Штырь.
- У нее уже было много возможностей сбежать к своим, но она осталась с нами. – кивнула Трица. – У нас кончается еда, а у меня травы. Схожу с ней, посмотрю, как она охотится.
- А раньше она учила охотиться меня. – пробубнил Лаиколло себе под нос, остервенело ломая ногой ветки для костра.
- Не ворчи!
- А зачем тебе травы?
Арт`три на мгновение смутилась:
- Хм, ну для всякого. На готовку опять же.
Лиса внимательно изучила доверенное ей оружие и бросила стрелы в колчан, который оставался с ней момент пленения. Что-то сказала Трице, та кивнула и ответила.
- Стрел мало? – перевел, слушавший их разговор Штырь.
- Да, - разочарованно ответила девушка. – Все что осталось. Древки я еще сделаю, а наконечники взять неоткуда.
Гном поудобнее устроил свою несчастную задницу на седле, лежащем на земле и важно произнес:
- Вот завтра доберемся до дома и я сделаю тебе наконечники из лучшей стали.
- И кинжал, достойный самого короля! – хитро прищурилась Трица и нацелила на гука указательный палец.
Гном усмехнулся и повторил жест девушки:
- И кинжал достойный самого короля.
Охотником Лиса оказалась гораздо лучше, чем Лаиколло. К вечеру на костре уже истекали жиром два зайца. Шестерка путников, роняя слюнки, сидела вокруг костра и с нетерпением ожидала свежего сочного мяса.
Чтобы как-то отвлечься от мучавшего чувства голода и томительного ожидания еды, Лаи решил заполнить ожидание разговорами.
- Интересно, как там Марико.
Ему никто не ответил. Гномам было все равно, Лиса наверняка не понимала языка, а Трица просто не хотела говорить на эту тему. Лаи сделал еще одну попытку:
- Три, а что такое говорить с дымом?
- О чем ты?
- Ну, Марико, когда вы ругались, обвинила тебя, что ты говорила с дымом.
Арт`три перевернула тушку кролика над углями, открывая взорам спутников отлично прожарившееся мясо с золотистой корочкой.
- Не знаю, о чем она.
- Не знаешь?
- О, еда готова! Налетай, пока не остыло!
Со всех сторон потянулись жадные руки и острые ножи.
Автор
Тема: Сказочная повесть (Прочитано 36053 раз)