Печать

[Кумехтар]

Предлагаю в эту тему выкладывать те стихи, что запали в душу. Которые сильно понравились или запомнились. С указанием автора, конечно же если это возможно.
Если у стиха с пометкой "автор неизвестен" обьявится автор - пишите, все исправим.
Итак, начнем с этого.

Красивый стих, почти повесть...

ВЕРЕСКОВЫЙ МЕД
Шотландская баллада
(из Роберта Стивенсона)

Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.

В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки-медовары
В пещерах под землей.

Пришел король шотландский,
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.

На вересковом поле,
На поле боевом
Лежал живой на мертвом
И мертвый - на живом.
_______

Лето в стране настало,
Вереск опять цветет,
Но некому готовить
Вересковый мед.

В своих могилках тесных,
В горах родной земли
Малютки-медовары
Приют себе нашли.

Король по склону едет
Над морем на коне,
А рядом реют чайки
С дорогой наравне.

Король глядит угрюмо:
"Опять в краю моем
Цветет медвяный вереск,
А меда мы не пьем!"

Но вот его вассалы
Приметили двоих
Последних медоваров,
Оставшихся в живых.

Вышли они из-под камня,
Щурясь на белый свет,-
Старый горбатый карлик
И мальчик пятнадцати лет.

К берегу моря крутому
Их привели на допрос,
Но ни один из пленных
Слова не произнес.

Сидел король шотландский,
Не шевелясь, в седле.
А маленькие люди
Стояли на земле.

Гневно король промолвил:
"Пытка обоих ждет,
Если не скажете, черти,
Как вы готовили мед!"

Сын и отец молчали,
Стоя у края скалы.
Вереск звенел над ними,
В море катились валы.

И вдруг голосок раздался:
"Слушай, шотландский король,
Поговорить с тобою
С глазу на глаз позволь!

Старость боится смерти.
Жизнь я изменой куплю,
Выдам заветную тайну!" -
Карлик сказал королю.

Голос его воробьиный
Резко и четко звучал:
"Тайну давно бы я выдал,
Если бы сын не мешал!

Мальчику жизни не жалко,
Гибель ему нипочем...
Мне продавать свою совесть
Совестно будет при нем.

Пускай его крепко свяжут
И бросят в пучину вод -
А я научу шотландцев
Готовить старинный мед!.."

Сильный шотландский воин
Мальчика крепко связал
И бросил в открытое море
С прибрежных отвесных скал.

Волны над ним сомкнулись.
Замер последний крик...
И эхом ему ответил
С обрыва отец-старик:

"Правду сказал я, шотландцы,
От сына я ждал беды.
Не верил я в стойкость юных,
Не бреющих бороды.

А мне костер не страшен.
Пускай со мной умрет
Моя святая тайна -
Мой вересковый мед!"



Баллада. Автор - Палландо. (Известен только ник)

Навек один - к пустынным берегам,
Где можно на песок упасть, рыдая,
И рассказать безмолвным облакам
О миражах придуманного рая,
Что больно жгут, бесследно исчезая.
Как пульс морей - недремлющий прибой -
Привычный столь и неизменно новый
Бесплотных мыслей непрерывный строй
Неутомимо ищущих иного,
Выплескивая музыку и слово.

Холодным обжигающим волнам -
И только им - надменно доверяю
Печаль по недоступным островам,
Чтоб волны, неизбежно отступая,
Назад спеша, преграды не встречая,
Не ощущая грани роковой
У тайного закатного покрова,
Несли туда привет незримый мой
На берега, где я не буду снова,
Выплескивая музыку и слово.

Я клятву дал, наперекор богам -
И проклят был; былое проклиная,
От рощ зеленых к мертвенным снегам
К забвенью и туманам злого края
Ушел из незаслуженного рая.
Упрямой, пережившей всех скалой,
Один расту из прошлого седого
Незнающей раскаянья тоской,
В долину преходящего земного
Выплескивая музыку и слово.



Майя Звездинка
Серебристая Гавань

Плеск прозрачной волны, белый паруса взмах,
Свежий ветер морской, светлый луч в небесах -
Так уходят навек корабли.

Сильных рук колдовство, древней песни мотив -
И готов унести набежавший прилив
В звёздный край за границей земли.

А для тех, кто остался - лишь луч в небесах,
Терпкий привкус мечты на дрожащих губах,
Да прощальный загадочный взгляд.

Унесут корабли древней песни мотив,
Станет снова, как раньше, прибой молчалив -
И никто не вернётся назад.



Майя Звездинка

Так хочется сойти с ума,
Бродить по улицам бесцельно,
Пока истаивает март
Слепой и яростной капелью,

Пока закатом бредит свет
До слёз, до судорог, до боли,
Душе не терпится прозреть
Для новой, безнадёжной роли.

Рассудок - стылая тюрьма,
Когда поветрие апреля
Уносит принципы и цели:
Весна не жалует ума.



автор неизвестен
Прошла весна беспечной Арды,
Эльфийский выветрился хмель,
Не слышно больше песен бардов,
И не поет уж менестрель.
Прощай же, ветер Средиземья ,
Веками рвавший наш покой!
Беги, беги без промедленья -
Наш мир людей теперь другой:
Затихли ныне звуки квенья,
И скрылась эльдар колыбель,
Нет лихолесских кленов пенья,
Давно иссохла Нимродэль,
Волшебный мэллорн - просто ясень,
Корона Варды - звездный газ...
Мир стал на редкость прост и ясен,
И место в нем есть лишь для нас.
Над изумрудными лугами
Не зазвучит сегодня рог,
И черный дым над городами -
Не Смог-дракон, а просто смог;
И Гондор, вслед за Нуменором
Исчез, накрытый злой волной
Мифрилом блещущего моря
В эльфийской гавани пустой.
Она теперь совсем безлюдна -
Никто сюда прийти не смел
С тех пор, как на последне судне
Покинул гавань Корабэл.
А на деревьях Лориэна
Увял последний лист златой,
Ему не вырастет замена -
Ведь Лориэн накрылся тьмой;
Но эту тьму не Мордор создал,
Она не та, она страшней,
И от нее спасаться поздно,
Она - забвение людей.
Что Лютиэн теперь для мира?
Легенда, миф, сказанье - ложь!
Как и виденья в палантирах,
Как роханских просторов рожь,
Как Эсгарот в волнах озерных,
Как и морийских залов стать,
Как нифредил, что с Арагорном
Любила Арвен собирать,
Как все творенья Феанора,
Как quenta silmarillion,
Как в Шире хоббитские норы -
Прошло все, сгинуло, как сон.
Тот сон был ласковой весною,
Теперь она уж отцвела,
Сменилась эрою людскою,
Ушла и эльдар забрала,
Сверкнув, прощаясь, как комета...
Но иногда в обрывках сна
Среди жары людского лета
Сквозит эльфийская весна:
Карадрас виден на Поклонке,
Москва-река - как Нимродель,
А воздух рвется песней звонкой -
Идет последний менестрель...
Во всех лесах цветут мэллорны,
И Белый Город вновь стоит
В горах, где плачут громко горны,
Свет Элберет в ночи горит;
И словно Мирквуд Подмосковье,
Все камни - статуи царей
На тронах... Только в изголовьях
Неон мерцает все сильней...
И это было, было где-то!
Но все - минуло время сна...
Но вдруг еще сквозь наше лето
Сверкнет эльфийская весна?



Ниенна

ЗАБЫТЫЕ ВОИНЫ

Мы вышли молча. Лишь над головой
Как крылья, бились черные знамена.
Кто испытал отвагу обреченных,
Когда они идут в последний бой?

Мы бились молча. И враги в тот час
Назвали нас - посланниками бездны.
Был звон мечей нам - погребальной песней.
Нам даже смерть закрыть не смела глаз.

Мы умирали молча. Не испить
Вина победы золотую чашу.
Кто вам сказал, что умирать не страшно?
Стократ страшнее - клятву преступить.

Восславят победителей сказанья,
А побежденным суждено забвенье.
Осталось лишь изорванное знамя,
Осталась кровь на каменных ступенях
И Путь - как узкий меч из звездной стали...
Так мы ушли.
Дальнейшее - молчанье.




Иллет

Слава тому, кто бесстрашен в бою!
Пусть даже бой этот в жизни - последний.
Слава тому, кто на самом краю
Жизни своей обретает победу.
Боже, простри над ним милость свою!
Слава тому, кто бесстрашен в бою!

Слава тому, кто бесстрашен в любви!
Тем, кто сильнее, чем злоба и смерть,
Солнце носящим в веселой крови,
Тем, что горят на едином костре!
Боже, безумцев сих благослови!
Слава тому, кто бесстрашен в любви!

Слава тому, кто отважился жить
В дни, когда смерть почитают за счастье.
Слава тому, кто решился испить
Из этой всеми отринутой чаши.
Боже, дай сил ему не отступить!
Слава тому, кто отважился жить!

Слава тому, кто осмелился петь
В час, когда все остальные молчали!
Слава тому, кто не может стерпеть,
Чтобы святым палача величали.
Боже, пошли ему легкую смерть!
Слава тому, кто осмелился петь!



Николай Заболоцкий. Прощание

В широких шляпах, длинных пиджаках,
С тетрадями своих стихотворений,
Давным-давно рассыпались вы в прах,
Как ветки облетевшие сирени.

Вы в той стране, где нет готовых форм,
Где всё разъято, смешано, разбито,
Где вместо неба - лишь могильный холм
И неподвижна лунная орбита.

Там на ином, невнятном языке
Поёт синклит беззвучных насекомых,
Там с маленьким фонариком в руке
Жук-человек приветствует знакомых.

Спокойно ль вам, товарищи мои?
Легко ли вам? И всё ли вы забыли?
Теперь вам братья - корни, муравьи,
Травинки, вздохи, столбики из пыли.

Теперь вам сестры - цветики гвоздик,
Соски сирени, щепочки, цыплята...
И уж не в силах вспомнить ваш язык
Там наверху оставленного брата.

Ему ещё не место в тех краях,
Где вы исчезли, лёгкие, как тени,
В широких шляпах, длинных пиджаках,
С тетрадями своих стихотворений.



Осип Мандельштам
 
Только детские книги читать,
Только детские думы лелеять,
Все большое далеко развеять,
Из глубокой печали восстать.

Я от жизни смертельно устал,
Ничего от нее не приемлю,
Но люблю мою бедную землю,
Оттого, что иной не видал.

Я качался в далеком саду
На простой деревянной качели,
И высокие темные ели
Вспоминаю в туманном бреду.

[Eruann]

CЕГРГЕЙ ЕСЕНИН

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Перстень счастья ищущий во мгле,
Эту жизнь живу я словно кстати,
Заодно с другими на земле.

И с тобой целуюсь по привычке,
Потому что многих целовал,
И, как будто зажигая спички,
Говорю любовные слова.

«Дорогая», «милая», «навеки»,
А в уме всегда одно и то ж,
Если тронуть страсти в человеке,
То, конечно, правды не найдешь.

Оттого душе моей не жестко
Ни желать, ни требовать огня,
Ты, моя ходячая березка,
Создана для многих и меня.

Но, всегда ища себе родную
И томясь в неласковом плену,
Я тебя нисколько не ревную,
Я тебя нисколько не кляну.

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Синь очей утративший во мгле,
И тебя любил я только кстати,
Заодно с другими на земле.

*************************

До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, —
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.

[Лайканарэ]

Набоков

Расстрел


     Бывают ночи: только лягу,
     в Россию поплывет кровать,
     и вот ведут меня к оврагу,
     ведут к оврагу убивать.

     Проснусь, и в темноте, со стула,
     где спички и часы лежат,
     в глаза, как пристальное дуло,
     глядит горящий циферблат.

     Закрыв руками грудь и шею,-
     вот-вот сейчас пальнет в меня -
     я взгляда отвести не смею
     от круга тусклого огня.

     Оцепенелого сознанья
     коснется тиканье часов,
     благополучного изгнанья
     я снова чувствую покров.

     Но сердце, как бы ты хотело,
     чтоб это вправду было так:
     Россия, звезды, ночь расстрела
     и весь в черемухе овраг.

             1927, Берлин

[Кумехтар]

Эльфийская тема. Автор Galenfea.
25.08.2004

За веком век, за болью боль, за каплей океаны,
И памяти извечной соль им посыпает раны.
Однако свет в глазах горит, века их стан не давят,
Под тяжестью могильных плит не замирает память.
Она жива, живёт и то, что сгинуло до срока:
Лучистый свет далёких древ, гонящий тьму востока,
Сиянье звёзд, беспечность вод, качавших мореходов
На серебристых кораблях до солнечных восходов,
Творенья дивные огня, горящего без меры
В груди у сына короля, во дни всеобщей веры.
Как много было после тьмы, как много злых предательств,
Неверья, глупости, вины, безумных доказательств…
Всё в кладовых сохранено у памяти извечной,
Не позволяя жизни быть, как ранее беспечной.
Но удивительный народ слагает дивно песни
О том, что было и уйдёт, оставив мир наш пресным,
О позабытых временах, счастливых ране годах,
Великолепных городах, пещер чудесных сводах…
Не редко грусть и скорбь звучат, вплетённые в напевы,
О тех, кто не придёт назад, кто выпущен как стрелы.
Но, несмотря на тяжесть лет и проклятую память,
Они хранят свой дивный свет, который горечи побед
Не даст их души ранить.

[Кумехтар]

Сергей Макаров
ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ

Косые взгляды. Радости. Обиды.
Крупицы слов - и тонны шелухи.
У новичков и у "видавших виды"
Не каждый день рождаются стихи.

Чтоб точным словом "в муках разродиться"
Сидишь ночами не смыкая глаз.
И чуда никогда не совершится
У тех, кто просто "пишет на заказ".

Чтоб крик в строке кричал и боль пронзала
Ты эту боль пройди своей судьбой.
Тогда глаза взволнованного зала
Заблещут, солидарные с тобой!

Того считают "стреляным" и "битым",
Кто не боится жить и умирать.
Чтоб поутру "проснуться знаменитым"
Как часто надо... не ложиться спать


Юрий Левитанский

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе.
Щит и латы, посох и заплаты,
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже - как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя



Симонов Константин
Жди меня, и я вернусь


Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души...
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.

Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет:- Повезло.-
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

[Кумехтар]

Борис Пастернак. Сосны

 В траве, меж диких бальзаминов,
 Ромашек и лесных купав,
 Лежим мы, руки запрокинув
 И к небу головы задрав.

 Трава на просеке сосновой
 Непроходима и густа.
 Мы переглянемся и снова
 Меняем позы и места.

 И вот, бессмертные на время,
 Мы к лику сосен причтены
 И от болезней, эпидемий
 И смерти освобождены.

 С намеренным однообразьем,
 Как мазь, густая синева
 Ложится зайчиками наземь
 И пачкает нам рукава.

 Мы делим отдых краснолесья,
 Под копошенье мураша
 Сосновою снотворной смесью
 Лимона с ладаном дыша.

 И так неистовы на синем
 Разбеги огненных стволов,
 И мы так долго рук не вынем
 Из-под заломленных голов,

 И столько широты во взоре,
 И так покорны все извне,
 Что где-то за стволами море
 Мерещится все время мне.

 Там волны выше этих веток
 И, сваливаясь с валуна,
 Обрушивают град креветок
 Со взбаламученного дна.

 А вечерами за буксиром
 На пробках тянется заря
 И отливает рыбьим жиром
 И мглистой дымкой янтаря.

 Смеркается, и постепенно
 Луна хоронит все следы
 Под белой магией пены
 И черной магией воды.

 А волны все шумней и выше,
 И публика на поплавке
 Толпится у столба с афишей,
 Неразличимой вдалеке.

[Кумехтар]

Ах да, вот еще что. Как же я мог про него забыть!

Николай Гумилев

 Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
 И руки особенно тонки, колени обняв.
 Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
 Изысканный бродит жираф.

 Ему грациозная стройность и нега дана,
 И шкуру его украшает волшебный узор,
 С которым равняться осмелится только луна,
 Дробясь и качаясь на влаге широких озер.

 Вдали он подобен цветным парусам корабля,
 И бег его плавен, как радостный птичий полет.
 Я знаю, что много чудесного видит земля,
 Когда на закате он прячется в мраморный грот.

 Я знаю веселые сказки таинственных стран
 Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,
 Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
 Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.

 И как я тебе расскажу про тропический сад,
 Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
 Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад
 Изысканный бродит жираф.

[Изо Льда]

Федерико Гарсиа Лорка

испанский поэт.


ЦИКАДА

   Цикада!
   Счастье хмельной
   от света
   умереть на постели земной.

   Ты проведала от полей
   тайну жизни, завязку ее и развязку.
   И старая фея,
   та, что слыхала рожденье корней,
   схоронила в тебе свою сказку.

   Цикада!
   Это счастье и есть -
   захлебнуться в лазурной крови
   небес.
   Свет - это бог. Не затем ли
   проделана солнцем дыра,
   чтоб мог он спускаться на землю?

   Цикада!
   Это счастье и есть -
   в агонии чувствовать весь
   гнет небес.
   Перед вратами смерти
   с понуренной головою,
   под спущенным стягом ветра
   идет все живое.

   Таинственный говор мыслей.
   Ни звука...
   В печали
   идут облаченные в траур
   молчанья.

   Ты же, пролитый звон, цикада,
   ты, родник зачарованный лета,
   умираешь, чтоб причаститься
   небесному звуку и свету.

   Цикада!
   Счастливая ты,
   ибо тебя облачил
   сам дух святой, иже свет,
   в свои лучи.

   Цикада!
   Звездой певучей
   ты сверкала над снами луга,
   темных сверчков и лягушек
   соперница и подруга.
   И солнце, что сладостно ранит,
   налившись полуденной силой,
   из вихря лучей гробницу
   над прахом твоим водрузило
   и сейчас твою душу уносит,
   чтоб обратить ее в свет.
   Стань, мое сердце, цикадой,
   чтобы истек я песней,
   раненный над полями
   светом небесной бездны.
   И та, чей женственный образ
   был предугадан мной,
   пусть собственными руками
   прольет его в прах земной.

   И розовым сладким илом
   пусть кровь моя в поле станет,
   чтобы свои мотыги
   вонзали в нее крестьяне.

   Цикада!
   Это счастье и есть -
   умереть от невидимых стрел
   лазурных небес.

  

     АЙ!

   Крик оставляет в ветре
   тень кипариса.

   (Оставьте в поле меня, среди мрака -
   плакать.)

   Все погибло,
   одно молчанье со мною.

   (Оставьте в поле меня, среди мрака -
   плакать.)

   Тьму горизонта
   обгладывают костры.

   (Ведь сказал вам: оставьте,
   оставьте в поле меня, среди мрака -
   плакать.)


ЧЕРНЫЕ ЛУНЫ

   Над берегом черные луны,
   и море в агатовом свете.
   Вдогонку мне плачут
   мои нерожденные дети.
   Отец, не бросай нас, останься!
   У младшего сложены руки...
   Зрачки мои льются.
   Поют петухи по округе.
   А море вдали каменеет
   под маской волнистого смеха.
   Отец, не бросай нас!..
      И розой
   рассыпалось эхо.


БЕЗНАДЕЖНАЯ ПЕСНЯ

   Сливаются реки,
   свиваются травы.

   А я
   развеян ветрами.

   Войдет благовещенье
   в дом к обрученным,
   и девушки встанут утрами
   и вышьют сердца свои
   шелком зеленым.

   А я
   развеян ветрами.

А ПОТОМ...

   Прорытые временем
   лабиринты -
   исчезли.
   Пустыня -
   осталась.

   Немолчное сердце -
   источник желаний -
   иссякло.

   Пустыня -
   осталась.

   Закатное марево
   и поцелуи -
   пропали.

   Пустыня -
   осталась.

   Умолкло, заглохло,
   остыло, иссякло,
   исчезло.
   Пустыня -
   осталась.

[Antarien]

О  Лорка! Это целая эпоха. Так и ушла бы гулять по ритмам и строкам. Затягивает, прямо как какой-то невероятный узор. Впрочем, хвалебную оду я готова до посинения петь. Лорка прекрасен.

[Изо Льда]

О  Лорка! Это целая эпоха. Так и ушла бы гулять по ритмам и строкам. Затягивает, прямо как какой-то невероятный узор. Впрочем, хвалебную оду я готова до посинения петь. Лорка прекрасен.

как я Вас понимаю))))))))Его творения - как воздух, единожды глотнув уже жить без них не можешь......

[Кумехтар]

Слова Толкиена, обращенные к Клайву Льюису (пер. Кошелева):

Мой милый сэр, - писал я, - не навек
Был осуждён и проклят человек.
Пусть благодати нынче он лишён,
Но сохранил ещё свой древний трон.
Ведь белый луч, через него пройдя,
Рождает семь цветов; они ж плодят
Живые образы - сознания дары.
Так он творит вторичные миры.
Пускай мы спрятали за каждый куст
Драконов, эльфов, гоблинов. И пусть
В богах смешали мы со светом мрак -
Мы обладаем правом делать так.
Как прежде, праву этому верны,
Творим, как сами мы сотворены.

[Кумехтар]

Прохожие, купите Доброту!
Лишь за улыбку! Разве ж это много?!
Исполните заветную мечту…
И хоть одну из Заповедей Бога!

Снимите маски «гордых» и «крутых»!
Купите, хоть немножечко, Терпенья.
И ощутите сердцем, хоть на миг,
Всю прелесть и восторг благодаренья!

Сегодня, АКЦИЯ на Совесть и Любовь!
Притормозите «Хаммер» свой, иль «Буммер»!
Купите! И волнуйте свою кровь!
От этого, ещё никто не умер!


Купите, люди, чувства из легенд…
Порвите цепи страха и сомнений!
Хоть на минутку загляните в «секонд-хенд»,
Забытых нынче вами, ощущений.

Автора незнаю(

[Барон Морт]

Доброта не продаётся . Разве что за Улыбку .

[Кумехтар]

Вот еще.
Александр Блок   

Глухая тоска без причины
И дум неотвязный угар,
Давай-ка наколем лучины
Раздуем себе самовар!...
За верность старинному чину
За то, чтобы жить не спеша!
Авось, и распарит   кручину
Хлебнувшая чаю душа!

[Кумехтар]

В последнее время открыл для себя Бориса Пастернака. Написано так, будто он эльф. Интересно.

Борис Пастернак. Зимняя Ночь

 Мело, мело по всей земле
 Во все пределы.
 Свеча горела на столе,
 Свеча горела.

 Как летом роем мошкара
 Летит на пламя,
 Слетались хлопья со двора
 К оконной раме.

 Метель лепила на стекле
 Кружки и стрелы.
 Свеча горела на столе,
 Свеча горела.

 На озаренный потолок
 Ложились тени,
 Скрещенья рук, скрещенья ног,
 Судьбы скрещенья.

 И падали два башмачка
 Со стуком на пол.
 И воск слезами с ночника
 На платье капал.

 И всё терялось в снежной мгле,
 Седой и белой.
 Свеча горела на столе,
 Свеча горела.

 На свечку дуло их угла,
 И жар соблазна
 Вздымал, как ангел, два крыла
 Крестообразно.

 Мело весь месяц в феврале,
 И то и дело
 Свеча горела на столе,
 Свеча горела.
***

Как бронзовой золой жаровень,
Жуками сыплет сонный сад.
Со мной, с моей свечою вровень
Миры расцветшие  висят.

И, как в неслыханную веру,
Я в эту ночь перехожу,
Где тополь обветшало-серый
Завесил лунную межу.

Где пруд - как явленная тайна,
Где шепчет яблони прибой,
Где сад висит постройкой свайной
И держит небо пред собой.
***

ГАМЛЕТ
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси.

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
1946