Печать

[Ромашка Нит]

Еще один необычный случай, описанный археологом.

Евгений Яровой "Из жизни археолога. Байки, заметки, размышления"

Возвращенный из небытия.
"В 1997 году на скифском могильнике у села Глиное в Приднестровье был раскопан самый крупный курган. В его центре находилась огромная катакомба, которая своими размерами превышала раскопанные до этого погребения. В своей экспедиционной практике я впервые столкнулся со столь монументальной конструкцией. Все признаки указывали на то, что здесь находится скифское аристократическое захоронение.

Но увы! И здесь нас опередили грабители. Прокопав узкий лаз, они проникли в катакомбу и унесли все самое ценное. При этом кости погребенного грубо свалили в угол захоронения. Из когда-то богатого инвентаря осталась только масса невзрачных железок от переломанного оружия и конской упряжи. Нас порадовали лишь две целые амфоры, лежавшие в глубине погребальной камеры.

Однако этот давний «визит» неожиданно сыграл и положительную роль: потревоженный свод катакомбы частично рухнул и упал на человеческие кости. Таким образом, они оказались надежно законсервированы глиной, и впервые в наши руки попал целый череп относительно хорошей сохранности. В том, что он принадлежал неизвестному местному царю, ни у кого не возникало сомнений. Перед нами встала задача полностью использовать выпавший шанс и постараться получить об этом человеке максимум информации.

Дать ее могли только антропологи, и сразу же встал вопрос: к кому обратиться? Из Тирасполя проще всего было связаться с Украиной. Я позвонил в Киев своим коллегам и попросил помочь. Почти сразу же мне назвали фамилию Сергея Александровича Горбенко. Оказалось, что этот специалист из Полтавы весьма успешно занимается пластической реконструкцией лица по черепу. Впервые увидев фотографии его реконструкций, я понял, что на Украине появился, возможно, один из самых талантливых скульпторов-антропологов, работающих по методу знаменитого профессора М.М. Герасимова. В его портретах счастливо переплелись профессионализм ученого и незаурядный талант скульптора. Поэтому я позвонил лично Сергею Александровичу и предложил ему восстановить портрет скифского царя.

Предложение он принял и в декабре 1997 года приехал в Тирасполь. За два дня визита С.А. Горбенко ознакомился с нашими находками и антропологической коллекцией Приднестровского университета. Одновременно он осмотрел единственный целый череп из могильника и дал заключение о реальности его пластической реконструкции. В результате череп в небольшой сумке антрополога переместился в Полтаву. А уже в апреле поступило сообщение, что портрет готов и его можно вывозить на родину.

С этой проблемой пришлось справляться самостоятельно. Взвесив различные варианты, я решил добираться в Полтаву своим ходом, а уже из Киева вывезти бюст любым транспортом. Случайно, но как нельзя кстати узнал, что мой студент-заочник из Ровно собирается приехать в Тирасполь на своей машине. Убедить дипломника перед защитой сделать крюк через Киев не составило особого труда. Тем более что руководство Приднестровского университета согласилось оплатить бензин на обратную дорогу.

На вокзале в Полтаве меня встретил С.А. Горбенко, и мы незамедлительно отправились в Медицинскую академию, где пришлось соблюсти необходимые формальности. Затем визит был символически отмечен ста граммами местной водки. Мое слабое сопротивление быстро сломила красочная этикетка с наименованием «Скифская» на бутылке. Ее украшало изображение золотого гребня со сражающимися воинами из кургана Солоха. Но в первую очередь меня интересовал результат работы.

Наконец мы прошли в маленькую подвальную комнатку, где хранился портрет. Бюст стоял на столе среди рабочих инструментов и графических реконструкций. На меня смотрел печальный человек, излучавший властность, мудрость и силу одновременно. В его облике чувствовалась порода, а тонкие черты лица и узкий разрез глаз говорили о примеси восточной крови. Понадобилось какое-то время, чтобы разобраться во впечатлениях. Да, это, безусловно, был вождь и незаурядный человек своей эпохи!..

– Это удивительный человек, – словно прочитал мои мысли Сергей. – Пришлось с ним повозиться. Поразительной силы аура! Когда делал копию, два раза лопались формы. Такого у меня еще не было. Думаю, что на нем много чужой крови. На всякий случай я не порчу с ним отношения, – неожиданно совершенно серьезно закончил он.

Как настоящий профессионал, С.А. Горбенко не ограничился только пластической реконструкцией, но рассказал и о других своих заключениях. Выяснилось, что царь был уже далеко не молод, но, несмотря на возраст, обладал огромной физической силой. Мало того, наросты на бедренных костях показали, что большую часть жизни он провел в седле. Его участие во многих сражениях не вызывает сомнений: нос скифа оказался перебитым, а в возрасте приблизительно тридцати лет он получил страшный удар тупым предметом в спину. В результате были деформированы, а затем срослись два позвонка. Эта сильнейшая травма могла навсегда приковать к постели, но мощный организм сумел побороть болезнь, и царь не превратился в инвалида. Однако после ранения у него появились характерная сутулость и низкая посадка головы. Тем не менее дожил до шестидесяти-семидесяти лет, то есть до глубочайшей по тем временам старости. Показательно, что на его лице монголоидный разрез глаз соседствует с европеоидным строением носа, что свидетельствует о смешанном происхождении скифского этноса.



Как много, оказывается, можно узнать только по человеческим костям! Не зря мы отправили их в Полтаву. Наслушавшись этих историй, перед уходом из лаборатории я налил на всякий случай царю треть пластмассового стаканчика «Скифской». Утром в нем водки не оказалось…

Странно, но после знакомства с бюстом у меня возникла необъяснимая симпатия к этому человеку. Создалось необычное, но вполне осязаемое впечатление, что он присутствует где-то рядом и наблюдает за всеми нашими действиями. Оказалось, что такие же чувства испытывает и автор реконструкции. В уютной квартире Сергея его работы стояли внушительной шеренгой на книжных шкафах у стен. Здесь были татарский воин и запорожский казак, древнерусский князь и скотовод эпохи бронзы. Они создавали эффект присутствия посторонних людей у семейного очага. Но выяснилось, что для Сергея это не совсем так:

– Они у меня как члены семьи, и детей я учу относиться к ним с уважением, как к живым людям, – рассказал хозяин. – Думаю, что этот скиф должен быть тебе благодарен за возвращение из небытия. Рекомендую установить с ним хорошие отношения, – неожиданно посоветовал он мне перед отъездом.

Я вспомнил о пластмассовом стаканчике с водкой и подумал, что контакт, похоже, уже установлен. Вечером того же дня, аккуратно запаковав бюст в крупный картонный ящик, я покинул гостеприимную Полтаву. Ночь в поезде прошла безмятежно. Однако, встретив утром в Киеве машину своего студента-заочника, на которой предстояло проехать более шестисот километров, я всерьез забеспокоился о собственной безопасности. Это был аварийный «Москвич» эпохи первых пятилеток. Но выбирать не приходилось, и мы тронулись в путь.

Поздней ночью наша «антилопа гну» уже въезжала во двор университета в Тирасполе. За это время мы пережили ремонт в пути и многочисленные встречи с местной автоинспекцией. Украинскую таможню удалось пройти с легендой, что везем «бюст дедушки» на могилку. Всю дорогу мы опасались, что старушка-машина просто развалится при движении. К счастью, она держалась из последних сил, и в пути этого не произошло. Но уже на следующее утро отвалилось колесо, а рама треснула прямо при выезде из гаража. Страшно представить, что это могло случиться на дороге.

В пути нас действительно хранило провидение: при очень большой вероятности мы не свернули себе шеи в машине-камикадзе, избежали дорожных штрафов, а также пристрастного досмотра на обеих таможнях. Видимо, наш «дедушка» оберегал нас, так как очень стремился на родину, куда мы его и доставили в целости и сохранности. Сегодня его бюст украшает экспозицию музея в местном университете."