Таинственное исчезновение смотрителей маяка острова Эйлин Мор. Шотландские
острова Фланнан — небольшой архипелаг, часть
Внешних Гебридских островов.
Многие столетия Фланнанские острова были необитаемыми. Время от времени на них высаживались пастухи, чтобы попасти своих овец, но ни при каких обстоятельствах не оставались там на ночь. По их уверениям, на самом крупном из Фланнанских островов- Эйлин Море жили эльфы, не терпевшие присутствия чужих.
Однако в 1899 году покой эльфов был нарушен. К этому времени в этом районе возросло судоходство, соответственно увеличилось и количество кораблей, разбившихся о скалы, в этом сложном для судоходства районе. Было принято решение о строительстве маяка мощностью 140 тыс. свечей на острове Эйлин Мор. По расчетам его свет можно было видеть более чем за 30 миль.
Когда люди высадились на остров и приступили к строительству маяка, эльфы возмутились и стали действовать. Сначала по неизвестным причинам упал с галереи фонарного сооружения и насмерть разбился о скалы рабочий строитель. Потом при хорошей погоде у самого пирса перевернулась шлюпка с четырьмя гребцами. Все погибли.
Около года все было в порядке. Однако 15 декабря 1900 года капитан грузового судна «Арктур» Холмен телеграфировал на берег, что маяк Эйлин-Мор не работает. Информацию Холмена подтвердили и капитаны остальных судов, которым этой ночью довелось пройти мимо островов Фланнана.
Близился срок смены бригады смотрителей, и сменщик из службы береговых маяков Джозеф Мур собирался отправиться на место. Но пока снарядили судно, разыгрался затяжной шторм. Поэтому отплытие отложили на целых 10 дней.
26 декабря клипер «Гесперус» с Муром на борту пришвартовался у причала Эйлин-Мор.
Смотритель строил догадки: что же случилось на маяке? Он хорошо знал всех троих из дежурившей бригады. Томас Маршалл, Дональд Мак-Артур и Джеймс Дукат были опытными служащими. Дежурство на Эйлин-Мор было для них далеко не первым и не самым сложным. Если уж они не смогли выполнить свои обязанности и зажечь маяк, значит, случилось что-то серьезное. На острове было два причала - западный и восточный. Обычно корабли приставали к западному. Так же поступил и Мур. Увиденное не понравилось ему сразу. Никто не вышел встречать прибывших. На причале не были приготовлены железные ящики для провианта и прочих припасов. Маяк, естественно, не работал. После криков и выстрелов никто не появился.
Наверх Мур отправился в одиночестве - матросы «Гесперуса» неуверенно переминались с ноги на ногу и явно не желали удаляться от причала. Поднявшись к маяку, Мур увидел, что двери и окна тщательно заперты, но флагшток перед входом был пуст - флаг словно ветром сдуло. Скрепя сердце главный смотритель шагнул за порог.
Внутри было пусто и холодно. На его окрики никто не отозвался. В кухне на столе стоял приготовленный к вечерней трапезе нетронутый ужин. Единственным непорядком был перевернутый кухонный стол, и то находившийся в таком положении, будто его кто-то собирался ремонтировать. В гардеробе недоставало двух непромокаемых курток и двух пар резиновых сапог. В мастерской исчез ящик с инструментами. В служебных помещениях царил образцовый порядок. Фитили в фонарях были чистыми и обрезанными, резервуары полны масла. Всё было подготовлено для зажжения огня с наступлением сумерек.
Странности появились при изучении вахтенного журнала. Всё больше недоумевая, Джозеф Мур читал:
«12 декабря. День. Сильный северо-западный ветер. Море яростно хлещет. Никогда не видел такого шторма.
12 декабря. Полночь. По-прежнему бушует шторм. Невозможно выйти наружу. Проходящее судно, не услышав туманного горна, приблизилось к маяку так близко, что можно разглядеть огни кают. Дукат раздражен. Макартур плачет.
13 декабря. Полдень. Шторм на протяжении всей ночи. Серый дневной свет. Дукат и Макартур плачут и молятся.
14 декабря. Нет выхода. Все молимся.
15 декабря. Шторм закончился. Море спокойно. Бог над всем».
Странность записей состояла в том, что в эти дни в районе Фланнан ни суда, ни береговая служба на острове Льюис (Гебридский архипелаг) шторма не фиксировали. Правда, погода была свежей, но шторм начался лишь под утро 16 декабря, когда огонь маяка уже сутки как не светил. А Дукат и Макартур были потомственными моряками, смелыми и даже отчаянными людьми, и было непонятно, что же могло произойти, чтобы они начали молиться, а уж тем более плакать. Выходит, что все три человека несколько дней были не в себе.