Чудеса среди бегущих
(https://sun9-73.userapi.com/c848624/v848624721/d51cf/8j8IBMv4Ogw.jpg)
Основано на реальных событиях. Изменены только имена.
Трель, даже самого мелодичного, дверного звонка может показаться вороньим карканьем, если звук этот раздаётся в шесть утра. Именно так Ирме и показалось, когда на рассвете, наступившем после разгульной ночи, чей-то мерзкий палец уткнулся в паскудную кнопку.
− Иду, иду! – крикнула женщина, выбираясь из кровати, и натягивая красный шелковый халат с золотыми драконами. − Уже иду! – процедила она сквозь зубы, «застенчиво» двигаясь по коридору и со всей искренностью желая, чтоб враз онемела, проклятущая электронная птица или чтоб отсохла рука у незваного визитера.
За дверью оказалась девушка, лет семнадцати, в спортивном костюме ядовито-зеленого цвета и черных мужских кроссовках. Однако ж при дамской сумочке, что явно инородным телом, болталась в районе живота, на тонкой цепочке наискось перекинутой через левое плечо. Лицо незнакомки, показалось смутно знакомым. У ног девицы, угрожающе пристроился объемистый клетчатый баул − с такими еще «челноки» мотаются за товаром в Поднебесную.
«У, коробейники чертовы, повадились таскаться! А эта, что совсем спятила – приперлась со своим барахлом ни свет, ни зоря?» − пронеслось в голове у хозяйки квартиры (непростой, надо сказать, женщины). Черные мысли, пробужденные неожиданным вторжением, уже начали складываться в форму конкретного проклятья: «Ну, ща я тебе устрою! Век ничего не продашь!»
− Здравствуйте, тетя Ира! Я Таня Куницына. Помните? Вот, вам письмецо от матушки привезла. И гостинцы, тоже. Простите что без предупреждения. Дозвониться не могла, все время занято было. Ну а баба Клава, строго наказала на вокзале не толкаться – обворовать могут, − и первым же автобусом к вам.
Откровенно говоря, для ведьмы Ирмы, это заявление послужило ушатом холодной воды – никак не меньше. Маменька, значит, прислала…
− Ладно, заходи. Не через порог же разговаривать, − смягчилась женщина. − Ну, где тут у тебя письмо?
Землячка с легкостью подхватила здоровенный баул, − есть женщины в русских селеньях! – и, затащив его в квартиру, стала рыться в глубинах сумочки, откуда, на свет белый, извлекла изрядно потрепанный конверт еще советских времен – Ирма с ностальгией узнала «почтовую» заначку своей матери.
Внутри лежал одинокий тетрадный лист «в клеточку», на котором твердым почерком Клавдии Васильевны было начертано:
Ирка, стерва, совсем мать забросила! Не приезжаешь, не пишешь!
Вот так, ни «здрасте» ни «как живешь?» − мамуля в своем репертуаре, а еще удивляется, что ездить перестала.
Ну, да Бог с тобой. Авось хоть на похороны явишься.
Это Танюха, Сашки Куницына младшая дочка. Приехала в институт поступать.
Ты, как носа казать перестала, так она мне и по хозяйству, и в огороде тоже исправно помогала. Девка вежливая, старательная, услужливая. Хоть и не большого ума.
Так вот, Ирка, приюти деточку по-соседски и пособи, если в чем нужда будет.
Поняла?
Чего ж не понять-то! Всякий, кто профессионально занимается магией, знает, − работа должна быть оплачена. А долго ходить в должниках магуйствующие не любят. Так что за услуги, оказанные этой девочкой, старой ворожее бабе Клаве, рассчитываться придется ей. Сын за отца, как говориться, вернее уж − дочь за мать!
− Разувайся, в кухню проходи – завтракать будем. Есть то хочешь? – для порядку спросила, «радушная» хозяйка, устраиваясь на угловом диванчике у обеденного стола.
− Да, очень. На вокзале все так дорого – честно ответила Таня, появившись в дверном проеме из коридорной темноты, и с интересом осматривая резной кухонный гарнитур ручной работы.
− Не стесняйся. Ставь чайник, собирай на стол: холодильник в углу, хлеб в хлебнице, чай в жестяной коробочке в этом шкафу, кружки над мойкой, приборы в верхнем ящике справа, − девица деловито засуетилась. Вскоре по кухне разлился запах свежезаваренного чая с бергамотом, а в тарелочках красовались бутерброды с сыром, копчёной колбасой и даже с красной икрой − гостинец (видать, родители выдали, что б задобрить городскую тетку).
− В какой институт поступать-то собралась? Никак в театральный? – с издевкой спросила Ирма, пристально рассматривая нежданную гостью.
Не красавица: обычное простецкое лицо; курносый, однажды сломанный нос; русые волосы до плеч, вьющиеся «мелким бесом». Руки, плечи, да и вообще вся фигура отрицала любые намеки на изящество. А ноги… Ступни, с явным плоскостопием, которые эта девушка, очень среднего роста, неосознанно прятала под стулом, были размера, эдак, сорок второго, никак не меньше.
− Не! В Академию физической культуры и спорта, − отрапортовала Таня. – Я ж у Владимира Константиновича в секции самбо занималась. Лучшая была, не только среди девушек, но и парней, не раз бывало, на лопатки укладывала. КМС заработала!
− Мммм… Оно и видно! – с сарказмом резюмировала «принимающая сторона», но деревенская девушка юмора не уловила и, зардевшись, приняла похвалу за чистую монету.
Испив горячего душистого чая и плотно позавтракав, привезенным деликатесом, Ирма изрядно подобрела, но недостаточно для того чтоб избавиться от природной язвительности. Посему, поднявшись из-за стола, хозяйка трехкомнатной квартиры изрекла:
− Ладно, в тесноте, да не в обиде! Выделю тебе самую большую комнату, которая будет в твоем полном распоряжении. Не волнуйся денег с тебя не возьму, но надеюсь на посильную помощь по хозяйству – ну, там прибрать, подмести, приготовить…
Откровенно говоря, ведьма неплохо зарабатывала, особенно в этот неспокойный период начального накопления капитала – рисковые люди хотят иметь хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне! И уже давно подумывала о домработнице – поскольку к процессу уборки питала чувство резкой антипатии (о чем свидетельствовал «художественный» слой пыли на всех горизонтальных поверхностях). Но мысль, что кто-то будет совать свой длинный нос в ее личные, а хуже того профессиональные дела, всякий раз удерживала городскую колдунью от конкретных действий.
И памятуя об этом, по заветам Синей Бороды, строго настрого предупредила квартирантку:
− Только в маленькую комнату ни ногой, ни носом, ни даже в щелочку одним глазком! Понятно? – «понятливая» девица утвердительно кивнула, с восхищением осматривая обстановку своего будущего жилища: пластиковые окна, кондиционер, евроремонт, итальянская мебель, необъятный телек, видик, стереосистема.
* * *
Первые недели две, после заселения Танюхи, Ирма не могла нарадоваться своему нежданному приобретению. Квартира была «вылизана» до блеска, продукты по списку всегда закуплены (с непременной росписью цен и приложением сдачи), вкусно приготовленная еда в холодильнике в любое время дня и ночи. Так еще и о наличии/отсутствии «золушки» внутри квартиры можно было судить только по крупногабаритным кроссовкам на обувной полке. Деревенская девушка была «жаворонком» и покидала своё временное пристанище задолго до того, как его хозяйка соблаговолила выбираться из постели и, как правило, уже сладко спала к ее возвращению. Да и в течение дня глаза особо не мозолила.
Но все же знают − счастье не длиться вечно! В один «прекрасный день» (который, уже впрочем, основательно клонился к вечеру), ведьма вернулась домой, чтобы переодеться и снова упорхнуть на очередной фуршетик в гущу местного «высшего света». Ворожба ворожбой, а психологию никто не отменял. Вполне достаточно лишь «держать нос по ветру» и быть в курсе всех сплетен, что бы прослыть великой ведуньей. Хотя она, Ирма, потомственной ведьмой действительно была!
Закрыв за собой дверь, и краем глаза приметив танюхину обутку, ворожея на удивление обнаружила саму девушку, одетую в неизменный спортивный костюм, восседающую в напряженной позе за кухонным столом – уперев локти в его столешницу, она буравила взглядом одинокую бутылку водки. Не надо обладать шестым чувством, чтобы понять, что эдакая картина, ой, не к добру.
− Таня? – осторожно позвала женщина. – У нас будут гости?
Словно бы не расслышав вопроса и продолжая далее гипнотизировать сосуд с горячительным, квартирантка выдала, голосом в котором явно слышались осатанелые нотки:
− Тетя Ира, компанию поддержите? В одиночку пьют только алкоголики! – девочка была явно в курсе дела, как оно случается у сильно пьющих граждан.
− Отчего ж не поддержать? Поддержу! Но пить этот суррогат мы не будем. Компанию нам составит изысканная француженка, двадцати лет! − назидательно произнесла хозяйка, убирая с глаз долой сомнительную поллитру, и водружая на ее место бутылочку коньяка «Camus Josephine» с парой пузатых бокалов. Завершали психологически-разгрузочный «натюрморт» лимончик и коробка шоколадных конфет.
Отсалютовав и осушив первый бокал: «За нас, красивых!», Ирма наполнила звонкий хрусталь во второй раз и, без дальнейших церемоний, напрямик спросила:
− Выкладывай, чего празднуем?
Деревенская девушка, одним махом залив в себя и эту порцию, не потрудившись даже закусить, стала обстоятельно рассказывать, то и дело, шмыгая носом и рукавом утирая наворачивающиеся слезы.
Таня Куницына добросовестно прошла все перипетии абитуры – подала документы, и каждый день с благоговением вступала под сень обители физкультурных знаний (благо одолеть, бодрым шагом, те несколько кварталов, что отделяли институт от ее жилища, юной спортсменке не составляло туда).
Досаду вызывало, что профильного факультета самбо в этом ВУЗе не было. Было конечно отделение бокса, но «рыцари ринга и перчатки» лишь выразительно крутили у виска, услышав изъявленное Татьяной желание затесаться в ряды этого мужественного вида спорта. Еще огорчало то, что в заштатной секции захолустного поселка дотянуть до «мастера спорта» было не реально – для того требовалось, хоть изредка, ездить на мало-мальски крупные, допустим, краевые соревнования. Но у девушки, по понятным финансовым причинам, такой возможности не было. А ведь они (мастера) зачислялись вне конкурса.
Ну что ж пойдем на общих основаниях и в общем потоке!
Вот только с каждым следующим днем, приезжей из «Тмутаракани», все явственней понималось, что это соревнование с безжалостной бюрократической машиной ей не выиграть.
Первым звоночком послужил экзамен по русскому языку. Таня старалась изо всех сил – трижды перепроверила каверзный диктант, но доска объявлений ей без всяких сожалений сообщила, что родного языка она, оказывается, не знает. Ну, не то чтобы совсем не знает, но «червяк» оценки «удовлетворительно» внушал мало надежды.
Погоревав немного о своей злосчастной судьбине, Татьяна решила не расстраиваться, − Москва не сразу строилась! – Бог с ним с русским, недостающие проходные баллы можно набрать за счет физподготовке и биологии (ну если повезет). Спортзал стал родным домом, а режим тренировок беспощадным − лишь бы выйти к экзаменам на пик формы…
− Плевать им всем! Даже если олимпийский норматив выдам все равно не пройду! − причитала пьяным голосом девушка, заедая, пригоршней конфет, очередную дозу алкоголя. – Хоть до небес допрыгни, если на лапу нечем дать, грош цена всем твоим спортивным достижениям.
* * *
− А вот с этого места поподробнее? – прервала агрессивно-слезную тираду Ирма, поворачивая разговор в более конструктивное русло.
В среде абитуриентов, ходили упорные слухи, что, в принципе, пройти на «бюджет» можно и не особо насилуя собственный организм. Хотя что там слухи – в преддверии приемной комиссии располагался кабинет завхоза, и особенно продвинутые будущие студенты (или их родители) первым делом заходили туда, а уж потом – для проформы – в секретариат. Абитуриентка Куницына, конечно, тоже была в курсе такой возможности, но прибегнуть к ней просто не имела ресурсов. У нее банально не было таких денег, чтобы дать взятку. И взять их было тоже негде.
А взятка решала все! В этом Таня смогла убедиться доподлинно, случайно «засвидетельствовав», как мама одного «мальчика» (поступающего с Татьяной в одном потоке), передала тому самому завхозу пухленький (совсем как ее сыночек) конверт «спонсорской помощи». Результаты этой миграции наличности, из родительского кошелька в преподавательский, не замедлили сказаться на спортивных результатах абитуриента.
Рома, а «мальчика» звали именно так, был не особо высок ростом, но сильно широк… нет, не в плечах, широк он был в талии. Да и весь его облик, явственно свидетельствовал об излишней любви к калорийной пище и категорической нелюбви к излишним физическим нагрузкам − один Бог знает что было в голове у его мамы, но, как говориться, лучше Институт физкультуры, чем «юность в сапогах».
Первым экзаменационным испытанием по физподготовке, а «праздновали», как выяснилось, женщины именно его, были прыжки через козла. Таня с легкостью выполнила упражнение, все как учили – разбег, наскок на мостик обеими ногами, отталкивание от него, фаза полета, касание руками опоры и приземление. Приземлилась, впрочем, с помаркой – тело предательски повело влево и эффектно выпрямиться, красиво вскинув руки, не получилось. Не сильно, но, все же, ругая себя за досадный промах, Татьяна устроилась на скамейке у стены, и стала внимательно наблюдать за тем, как выполняют норматив ее «конкуренты». Мальчики и девочки, с разной степенью изящества, совершали требуемые телодвижения. Наконец, очередь дошла до Ромы. «Кабанчик» встал на исходную, по команде, начал разбег и даже совершил наскок! Но! Не выдержала «душа» трамплина − деревянная конструкция, многих повидавшая на своем веку, банальным образом сломалась под таким весом, издав душераздирающий звук, эхом прокатившийся по залу. А сам «кабанчик» подался вперед, повинуясь полученному импульсу, и крепко обнял козла. Блестящее исполнение было встречено дружным гоготом и улюлюканьем присутствующей молодежи и более старшего поколения. Экзамен был остановлен, до восстановления тишины и порядка, а также до замены поврежденного оборудования и продолжился только после того как подле «козлика» образовался новый трамплин.
Вот только козел действительно оказался «козлом»! Норовистое «животное» принесло предательски мало балов в копилку абитуриентки Куницыной. Чего не скажешь о результатах Ромы – не смотря ни на что, напротив его фамилии, в итоговом табеле, красовалась размашистая «пятерка».
А в этом свете шансы, деревенской девушки, получить высшее образование за государственный счет таяли просто на глазах, вместе с ее уверенность в собственных силах.
* * *
− Эту страну погубит коррупция! – философски изрекла Ирма, когда изрядно захмелевшая девушка закончила рассказ. – Ладно, утро вечера мудренее. Иди-ка, ты родная, спать, а как жить дальше решим на свежую голову.
Со второй попытки Татьяна поднялась из-за стола и нетвердой походкой покинула кухню, ведьма же осталась наедине со своими мыслями и практически опустевшей бутылкой. Согревая на ладони бокал, на два пальца наполненный золотисто-янтарным напитком, ворожея вдыхала его изящный букет, где доминируют ароматы цветов и ванили, оттеняемые нежным тоном каштана. Наслаждалась округлым мягким вкусом, с ореховыми ноткам и, едва уловимой, сладостью послевкусия. И думала, думала, думала.
Сначала составляла план первостепенных «мероприятий» и перечень дополнительной информации, необходимой для стратегического планирования – ничего особенного – Ирма работала так всегда. Скрупулезно просчитывая все варианты и возможные последствия тех или иных действий.
− Эх, маменька, наверняка же знала, что отделаться, по легкой − «квадратными метрами» − не получатся! Придется ввязываться с головой, – посетовала, в темный потолок своей спальни, Ирма, поудобнее устраиваясь на одиноком двуспальном ложе. – А! Где наша не пропадала? Прорвемся! – с вызовом бросила она туда же и сладко зевнув, отдалась в объятья Морфея.