Тут поднялась как раз финно-угорская тема про чудь. Вспомним теперь, что
квенья в полной мере относится к данной группе языков и уральской языковой семье. У квенья типичная финно-угорская грамматика. Есть пересечения по лексике со всеми финно-угорскими языками, а не только финским. Взять, например, мордовское слово менель (небо). Как оно попало к Толкину? Ход звезд, логично да, но такое слово уже было! Причем ни на квенском (диалект норвежских финнов), и на собственно финском (там небо taivas), ни на даже саамском небо не "менель". Только в мордовских языках. А mára (хороший), знакомое по namárie? По-мордовски пара, по-фински же непохоже (hyva). Или вот, марийское ер/йар (озеро) - ear (море). По-фински jarvi - зная только финский, мы бы сомневались о родстве слов, но через марийский всё становится понятно однозначно. Или вот ve (как) - в венгерском это окончание превратительного падежа, дающего тот же смысл. И таких слов - целый
список Сводеша, квенья загадочным образом пересекается со всеми финно-угорскими языками. Надо понимать, что это сейчас в интернете можно легко добыть словарь хоть эрзянского, хоть мансийского. Но в годы творчества Толкина, финно-угорские народы СССР и бумажные словари их языков находились за железным занавесом, поэтому добыть слова из мордовских языков в английской библиотеке - не такое простое занятие. Хотя до революции были некоторые экспедиции европейцев вглубь России и в изданиях на немецком и голландском информация о базовой лексике всё-таки присутствовала в Европе, как говорится в
этом исследовании.